Сегодня у православных началась Светлая Седмица. Пасхальная неделя (Светлая Седмица) продлится с 17 по 22 апреля, то есть от праздника Пасхи и до недели Фомы. 23 апреля — Красная горка.
Знать традиции этих Светлых дней Воскресения Христова, думаю, многим будет интересно.
Для православных это время – продолжение светлого и радостного праздника в году – Христова Воскресения.
Пасхальная литургия
Вся Светлая неделя (седмица) представляет собой словно бы затянувшееся празднование первого дня Пасхи. Каждый день совершаются те же пасхальные богослужения, только крестный ход переносится на конец литургии. Царские и боковые врата в алтаре не закрываются круглые сутки, и верующие могут созерцать все происходящее в алтаре во время службы. Столь красивым символическим жестом Церковь зримо напоминает христианам о Царствии Небесном, дарованном всем нам Воскресшим Христом.
Кроме того, во всю Светлую неделю колокола могут освящать воздух своим радостным звоном день и ночь. Колокольный звон — знак Божественной победы над древними врагами человечества — диаволом и смертью.
Артос и красные яйца
К числу особых пасхальных обрядов относится благословение артоса и красных яиц.
«Артос» в переводе с греческого языка означает просто «хлеб». У нас так называется высокий хлеб цилиндрической формы, напоминающий большую просфору. В центре артоса обычно помещается изображение сцены Воскресения Христова, а на окружности — полный текст пасхального тропаря. Артос освящается сразу по окончании пасхальной Литургии. При этом читается обращенная к Богу Отцу молитва с просьбой «призреть на хлеб сей и благословить и освятить его». После освящения артос полагается на аналое у Царских врат, рядом с образом Воскресения Христова, где пребывает в течение всей Светлой седмицы.
После Литургии Светлой субботы в храмах читается молитва, в которой священник просит, «чтобы все, вкушающие артос, телесного и душевного благословения и здравия сподобились». Затем артос «раздробляется» (режется на мелкие части) и раздается всем молящимся в храме, символически напоминая пять хлебов, которыми Христос чудесно накормил множество следовавшего за Ним народа.
Артос напоминает нам о таинственном пребывании с нами воскресшего Сына Божия, ставшего истинным «Хлебом жизни». Тот же смысл имеет и выпекаемый верующими кулич («домашний артос»).
Обычай дарить яйца восходит еще к дохристианским временам. Народы Азии преподносили их в знак уважения в день нового года, дня рождения и других важных случаях, желая при этом прибавления потомства, долголетия и умножения богатства.
Для нас же пасхальное яйцо — замечательный символ скрытой жизни, победоносно сокрушающей мертвенную скорлупу гроба. Обмениваясь яйцами при пасхальном приветствии, мы зримо напоминаем друг другу о главном догмате нашей веры — Воскресении Богочеловека Иисуса Христа. Красный цвет указывает на животворную кровь Агнца Божия, заменившего собой ежегодную жертву ветхозаветных агнцев в Иерусалимском храме.
Все эти праздничные обряды заканчиваются для многих с окончанием Пасхальной недели. Это распространенное заблуждение. Следует помнить, что Светлой седмицей не заканчивается празднование Воскресения Христова. Чествование этого события продолжается в течение сорока дней (в память сорокадневного пребывания на земле Воскресшего Господа) и завершается «отданием Пасхи» — торжественным пасхальным богослужением накануне праздника Вознесения.
«Христос воскресе!» — «Воистину воскресе!» — приветствуем мы друг друга в течение сорока дней.
Знаменательно, что Церковный устав повелевает нам не только до отдания Пасхи, но даже до дня Святой Троицы молиться стоя — ведь земные поклоны, часто совершаемые в иное время (особенно в Великом посту), символизируют недостоинство падшего человека. Но такое переживание древнего грехопадения несовместимо с пасхальным торжеством победы над его последствиями — и потому коленопреклонения отменяются.
Евангелие Воплощение предвечного логоса (слова)
Ночь Закона миновала, и утро Благодати приблизилось! Ибо «закон дан чрез Моисея; благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа».
Сын Человеческий не призывает верных Своих «исполнить» или «совершить», «преодолеть» или «добиться», Он говорит нам, Своим ученикам: «…милости хочу, а не жертвы». Он просит нас о любви: «…возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею».
Но нельзя «возлюбить» только потому, что это предписано правилами. Любовь — свободный дар и не терпит принуждения. Наш Бог умирает за нас на Кресте только потому, что любит нас, ибо «нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих». Вот почему апостол Иоанн Богослов называет нашего Бога — Любовью.
Вот почему он пишет: «Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу, явил делом, что, возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их»! Только любящий «до конца» смертью Своею попирает смерть. Только по воле Своей отвергший помощь «более, нежели двенадцать легионов Ангелов» имеет право простить преступника, простить бандита и убийцу, да и не только простить, но первым ввести его в Рай!
Какой Закон способен помиловать приговоренного к смерти только на том основании, что сам приговоренный об этом попросил? Закон на то и закон, чтобы всякий оскорбленный был отомщен, чтобы за всякое око было заплачено оком и за каждый зуб — зубом. И вот пришел час, когда время Закона прошло. С сего времени на грешный мир изливается преизобилующая благодать Божия!
Слава Христова воссияла надмирным светом из мрачного Голгофского склепа, возвещая твари прощение и избавление от смерти и тления. Эта Слава Воскресшего Спасителя сияет и нам, укрепляя веру, сохраняя надежду, возгревая любовь.
Мы знаем, что не сможем оправдаться делами, но не унываем и не отчаиваемся, потому что мы верой в Воскресшего получили «оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе». Как бы горька, как бы трудна и печальна ни казалась нам иногда жизнь, упование наше не постыжается. надежда наша не бывает тщетной! А все потому, что «прощение воссияло из гроба»! Потому что действительно попрана и уничтожена смерть! Потому что воистину воскресе Христос!
Икона Сошествия во ад
На византийских и древнерусских иконах Воскресения Христова никогда не изображается сам момент Воскресения. На них изображается «сошествие Христа во ад», а точнее, то, как Христос выводит из ада Адама, Еву и других героев библейской истории; под ногами Спасителя — черная бездна преисподней, на фоне которой — замки, ключи и обломки врат, некогда преграждавших мертвым путь к воскресению. Именно этот иконографический тип является каноническим, так как отражает традиционное учение о сошествии Христа во ад, победе Его над смертью, воскрешении Им мертвых и изведении их из ада, в котором они содержались до Его Воскресения.
Есть иконография, где Христос попирает даже не врага ада, а сам ад в виде связанного старика в кандалах. Тема персонификации ада, смерти берет начало именно в апокрифах. В дошедшем до нас апокрифическом тексте V века «Евангелие Никодима» (не противоречащем православному учению, хотя и не вошедшем в церковный канон) центральное место занимает диалог между сатаной и адом.
Ад пытается воспротивиться пришествию Христа и приказывает своим демонам «твердо заключить врата медные и запоры железные». Но раздается голос: «Поднимите врата». Услышав этот голос, ад спрашивает: «Кто есть Сей Царь славы?» Ангелы говорят: «Господь крепкий и сильный, Господь сильный в брани».
И тотчас медные врата сокрушаются, железные засовы ломаются, и все связанные мертвецы разрешаются от уз. Царь славы связывает сатану и предает его аду со словами: «Держи его крепко до второго Моего пришествия». Приняв сатану, ад говорит ему: «Обратись и посмотри, что у меня не осталось ни одного мертвеца».
Далее описывается изведение умерших из ада воплотившимся Христом:
«Царь славы простер десницу Свою и взял и воздвиг праотца Адама. Потом, обратясь к прочим, сказал: “Сюда, за Мною, все, умерщвленные древом, к которому он прикоснулся. Я опять всех вас воскрешаю древом креста”. И потом Он стал всех изводить вон… Когда же Он шел, блаженные отцы, следуя за Ним, воспевали, говоря: “Благословен грядущий во имя Господне; аллилуиа; ему слава всех святых”».
«Евангелие Никодима» содержит в себе все идеи и образы, использовавшиеся в христианской литературе последующих столетий для изображения того, что современные европейские богословы называют термином Holensturm (букв, «штурм ада»): Христос не просто сходит в адские бездны — Он вторгается туда, преодолевая сопротивление диавола и демонов, как Победитель, перед Которым силы зла бессильны.
С момента сошествия Христа во ад путь к воскресению из мертвых открыт для «всякой плоти», спасение даровано всякому человеку, и врата рая открыты для всех того желающих. Таково богословие иконы Воскресения.
